|
Питерская байка от 19.05.2006
Представлять себе нашего национального гения Ломоносова этаким академическим ученым, каждую минуту жизни посвящающим науке, значит погрешить против правды. Увы, изрядную часть золотого ломоносовского времени занимало вульгарное обслуживание придворных празднеств и затей. Ни одно торжество не обходилось без устройства фейерверков, на которые тогда денег не жалели. В 1752 году итальянец Сарти показал фейерверк из "переменных разных фигур" - ракет белого огня, рассыпающихся огненными фонтанами, и Российская Академия наук не ударила в грязь лицом - сделала ракеты с редкостным зеленым огнем - при деятельном участии Михаила Васильевича.
Ломоносов занимался не только технической стороной огненных забав, его обязанностью было придумывать новые сюжеты для фейерверков и сочинять к ним сопроводительные стихи.
Елизавета Петровна относилась к балам и маскарадам как к делам государственной важности, "литературную часть" проверяла лично и выносила резолюцию: " г. Ломоносова вирши очень хороши, а иллюминацию переменить, понеже де таковою фигурою моногожды бывали".
Репертуарный кризис столь любимого Елизаветой театра побудил ее к решительным мерам - осенью 1750 года императрица приказала профессорам Ломоносову и Тредиаковскому сочинить по трагедии. Михаил Васильевич оставил свою химическую лабораторию и написал пьесу "Тамира и Селим", чем заслужил от современников обидное прозвище "Расин поневоле".
Надо сказать, что и награды великий ученый получал не за свои научные достижения, а за хвалебные оды. И даже стал "модным" писателем. Роскошные издания ломоносовских од украшали не одну библиотеку богатых и знатных особ...
А что потомки? Их приговор оказался суров. "Высокопарность, изысканность, отвращение от простоты и точности, отсутствие всякой народности и оригинальности, вот следы, оставленные Ломоносовым", - мнение Пушкина.
19.05.2006 20:58:26
|
