|
Питерская байка от 31.10.2008
В феврале 1836 года в Париже состоялась первая постановка лучшей оперы Мейербера «Гугеноты». Успех был ошеломляющий. Петербургская «Северная пчела» немедленно известила столичных меломанов о появлении нового музыкального шедевра. Интерес публики подогревался тем, что музыку критика находила великолепной, а либретто Скриба – возмутительным. Опера, как известно, посвящена одному из самых трагических моментов французской истории – Варфоломеевской ночи, которую Скриб со всей силой своего таланта изобразил как страшное торжество религиозного фанатизма.
Петербургские театры, однако, ставить оперу не торопились. Петербуржцы с нетерпением ждали. И ждать пришлось … 14 лет.
«Я сбиралася давно посмотреть Ле Гюгено!» - сокрушалась незабвенная мадам Курдюкова.
Наконец, премьера состоялась, и петербургская публика смогла насладиться творением Мейербера. О зрителях позаботились: для сохранения приличия, и чтобы не омрачать вечер мрачными картинами религиозных распрей, действие перенесли в Италию, в Пизу, вместо католиков и протестантов на сцену вышли гвельфы и гибеллины, а финальную часть партитуры (поскольку она «есть ни что иное, как аккомпанемент отвратительных сцен убийства) попросту выбросили (!).
Все кончилось хорошо. Как писал классик: «Переносится действие в Пизу, и спасен многотомный роман...».
31.10.2008 18:03:05
|
