|
Питерская байка от 12.02.2010
В первую неделю после смерти Пушкина отечественная печать как бы «онемела», лишь в одной газете - "Литературные прибавления к "Русскому Инвалиду" - было напечатано несколько прочувствованных горестных строк.
На следующий день после выхода газеты её редактор Андрей Александрович Краевский был приглашен для объяснений к председателю цензурного комитета князю Дундукову-Корсакову, тому - самому, помните, «в Академии наук заседает князь Дундук…». Дундуков-Корсаков занимал также должность попечителя столичного учебного округа и подчинялся министру народного просвещения Сергею Семёновичу Уварову, второму «герою» знаменитой эпиграммы.
Увидев в своем кабинете Краевского, Дундуков-Корсаков разразился следующей тирадой:
«Я должен вам передать, что Сергей Семёнович крайне, крайне недоволен вами! К чему эта публикация о Пушкине? Что это за чёрная рамка вокруг известия о кончине человека не чиновного, не занимавшего никакого положения на государственной службе? Ну, да это ещё куда бы ни шло! Но что за выражения! "Солнце поэзии"!! Помилуйте, за что такая честь? "Пушкин скончался... в средине своего великого поприща!" Какое это такое поприще? Сергей Семёнович именно заметил: разве Пушкин был полководец, военачальник, министр, государственный муж?! Писать стишки не значит ещё, как выразился Сергей Семёнович, проходить великое поприще! Наконец, он умер без малого сорока лет!».
...Всё это было бы смешно, когда бы не было так грустно...
12.02.2010 20:13:19
|
