|
Питерская байка от 12.11.2010
Вечера у Карамзиных отличались радушной простотой, здесь можно было поспорить о серьёзных вещах, непринуждённо пошутить, здесь говорили по-русски. Салон сложился уже после смерти главы семьи, и его душой была старшая дочь Карамзина – Софья Николаевна. Сюда часто приходил уже ставший знаменитым Лермонтов. Они подружились. Поэт относился к Софье Николаевне с симпатией, её чувства были более горячими и глубокими. Софья Николаевна бескорыстно прощала Лермонтову сердечные увлечения и была его неизменным союзником и защитником. И лишь однажды…
В начале лета 1839 года Софья Николаевна вручила Лермонтову свой знаменитый альбом с пушкинским стихотворением «Три ключа» с тем, чтобы новый гений вписал в него свои стихи. 26 июня альбом был возвращён со словами: «Когда все разойдутся, вы прочтёте и скажете мне доброе слово». Софья поняла, что стихотворение посвящено ей. Она с трудом дождалась окончания вечера, раскрыла альбом и прочла… Стихи ей решительно не понравились, она вырвала листок из альбома и, с разрешения Лермонтова, разодрала его на мелкие кусочки. Он подобрал клочки и сжёг их на пламени свечи.
О происшедшем узнала Екатерина Андреевна Карамзина и разбранила падчерицу за «дерзкий и глупый поступок». Софи рыдала. Стихи были вписаны повторно, правда, без последнего четверостишия. Это одно из программных стихотворений Лермонтова - «Любил и я в былые годы…». Что же так не понравилось Софье Николаевне? Неужели её подвёл на этот раз художественный вкус?
Вот он, ответ - последнее четверостишие, опубликованное только в 1916 году:
«Люблю я парадоксы ваши,
И ха-ха-ха, и хи-хи-хи,
Смирновой штучку, фарсу Саши
И Ишки Мятлева стихи….»
Может быть, ей хотелось, что бы любили не ёё парадоксы и хи-хи-хи, а что-то другое…
12.11.2010 22:05:06
|
