|
Питерская байка от 09.10.2017
В шестидесятые годы 19-го века не было в России образованного человека, который не знал и не читал бы романов и повестей Алексея Феофилактовича Писемского. Его ставили в один ряд с Тургеневым, Островским и Гончаровым, издатели готовы были тотчас же публиковать всё, что выходило из-под его пера. Сам Панаев однажды полдня катал Писемского на фаэтоне по Елагину острову, уговаривая отдать в «Современник» новый роман «Тысяча душ», правда, безрезультатно.
В июле 1855 года адмирал великий князь Константин Николаевич пригласил Писемского на борт фрегата «Рюрик», стоявшего на Кронштадтском рейде, чтобы тот почитал ему свои рассказы. После чтения, прошедшего с большим успехом, великий князь, как полагается, вежливо спросил писателя о творческих планах. Писемский принялся подробно рассказывать, протяжно «акая» и особо выделяя ударное «о».
Уловив паузу, Константин Николаевич с любезною улыбкой заметил: «Мне очень нравится ваш сочный московский говор! Вы ведь москвич?».
«Вовсе нет, ваше императорское высочество, я – костромич!» - с достоинством возразил Писемский.
«Вот как? А мне почему-то казалось, что вы москвич», - криво улыбнулся великий князь.
Напрасно сопровождающие придворные делали писателю знаки, мол, хватит Ваньку валять, тебе милость оказали, какая разница, москвич – не москвич, чего упорствовать-то?! Писемский выпрямился и гордо произнёс: «Не могу знать, почему вам так казалось, а только я – костромич!».
09.10.2017 03:46:31
|
